Astarion Ancunin
Высший эльф, вампирское отродье, возрастом приблизительно 331 г.
Как бы не звучало громко и даже нагло для вампирского отродья, но именно оно, это самое отродье, обладающее самой притягательной внешностью - просто живет. Выбранный когда-то путь и освобождение от хозяина-садиста открыл новую страницу повествования. Астариону хочется найти способ жить заново. И вновь ощутить тепло солнца.
Довольно сложно рассказывать о жизни, когда ты и не живешь вовсе. А если эта самая жизнь затягивается на долгий, немыслимо долгий срок, она превращается в некую субстанцию, полную жестокости, эгоизма, садизма и пренебрежения к окружению. Все такими будем. Потому как время относится к нам нещадно. Рано или поздно год за годом, век за веком, особенно когда жизнь, полная планов, эмоций и стремления в один момент обрывается. И вот… вместо городского судьи, улыбающимся разозленным посетителям, ты становишься кем-то совершенно другим. Вампирским отродьем.
Мир блистает холодом. Болью и унижением. Каждый век полон страдания, что отыгрывается тенью жестокости. Сложно судить, можно ли назвать это жизнью. Кожа не ощущает тепло игривых лучей солнца. Вода пугает, прогоняет и заставляет бежать вон. Лишь под покровом ночи ты ощущаешь что-то давно забытое. Именно под покровом ночи жизнь дает о себе знать, расцветая на мгновение. Но так ли она проста, жизнь в тени?
Под покровительством хозяина, вампирское отродье выискивает жертвы. Обманывает, шепчет сладкие обещания. Лживый голос бывшего городского судьи, очаровательная улыбка и мягкие заигрывания всегда срабатывают. Ему доверяют. Его слушают. И идут за ним, ожидая получить обещанное. Но вместо этого их ждало что-то другое… страшное. Но вампирским отродьям все равно. Каждая жертва – выполненная задача. Работа. Но награда, которая должна приносить радость, пестрит лишь ненавистью, немыслимой жестокостью и болью. И отродье хорошо знает, что боль бывает невероятная. Она взрывается, ослепляет взгляд. От этой боли хочется выть, бежать, прятаться… но будучи отродьем это сделать невозможно. Год за годом, один век, за ним другой. Отродье существует, выполняя поставленные задачи. Оттачивает свои навыки обманывать, лгать, обольщать. Отродье совершенно точно знает как втереться в доверие. Но всегда копит злобу и обиду, что раздирает где-то внутри.
А затем, в этой тьме садизма, вдруг блестит лучик света. Ты просыпаешься, поднимаешь голову и видишь солнечный свет. Он не кусается, хищно впиваясь своими зубками в белоснежную кожу. Солнце греет. Обнимает. Словно вновь встречает давно потерянное дитя. За солнцем отродье встречает вода. Холодная. Мокрая. Она не жжет, не причиняет боль. Такая мелочь, но сколько счастья горит в этих красных глазах. Отродью не важно, как это случилось. Паразит? Он дает ему право жить. Ощущать больше эмоций, больше наслаждения, больше жизни. Но даже будучи на свободе, отродье чувствует опасность за спиной. Вампирское отродье знает, что его будут искать, ведь оно не имеет права на свободу. У них совершенно иная судьба, изменить которую никому не под силу. Но случайности никогда не бывают случайны. За паразитом, который, казалось бы, должен был превратить тебя в нечто страшное, вдруг вселяет в глубине души большую надежду. Возможности. Вместе с ними тебе, казалось бы, протягивают руку помощи совершенно незнакомые личности. И отродье с ними играет. Лжет, обманывает, улыбается как ни в чем не бывало. А потом открывается, говорит правду и понимает, что надежда и вправду есть.
Дружба, которую отродье так неожиданно для самого себя находит в безумном мире, крепнет. Именно эта дружба позволяет ему выступить против того, кого он ненавидит всем сердцем. Для кого-то совсем маленькая победа, ведь Ксандор, мучитель, садист и психопат умирает. И Астарион, вампирское отродье, никогда бы не смог поверить в то, что это возможно. Поддержка товарищей… нет, друзей – истинный подарок, далекий от паразита, подсаженного в голову.
Но любая радость заканчивается. Вместе с побежденными врагами, после долгой борьбы и сражений, отродье лишается невероятно многих мелочей. Солнце вновь оставляет ожоги. Вода вызывает мучительную боль. Привычный голод хоть никогда и не пропадал, но, казалось бы, порой становится невыносимым. Остается лишь маленький огонек надежды и… что-то, что отдаленно напоминает привязанность, а может дружбу.
Навыки и способности:
Профессиональный врун, лжец, обольститель. Умеет, знает и не чурается использовать оружие (кинжалы). Так как Астарион – вампирское отродье, ему жизненно необходимо питаться кровью. Ему открыты возможности к чтению, письму, счету, все-таки на позицию городских судей не берут кого попало. Знаком с историей мира, но в поверхностном плане. Основные события, даты. Без фанатизма. Способен вскрывать замки. Прекрасно разбирается в винах, вот здесь готов вступать в полемику и вступать в словесную перепалку. С бытовыми мелочами знаком на поверхностном уровне. Маловероятно, что станет зашивать себе рубашку или штаны. Обладает специфичным чувством юмора. Нарцисс от мозга до костей. Обожает следить за собой, потому как в конце концов, вы видели эту прическу, эту идеальную кожу и вообще идеальное лицо? Сам Астарион, по правде, не видел своего отражения слишком давно, но он знает цену своей красоте. И не чурается ею пользоваться. В нашем мире, увы, оружием может быть все. Весьма ловок. Это полезно. И не только в бою.
Пожелания к игре: Анкеты я пишу крайне плохо, а вот посты уже лучше, чесслово. Мои способности – мое проклятье. Потому что играть я хочу все и сразу. Но все-таки умею оценивать личные возможности трезво. Играть, вероятно, умею все. Даже если поступит предложение попробовать что-то эдакое, мы сможем договориться. Движение, бои, психология, сладкие разговоры у костров – вызов принят. Наверное, нет определенного «фаворита» в темах или стиле игры, потому как если эпизод, история цепляет за душу, оу май, держите меня семеро.
Я могу в посты карлики. Могу в посты мутанты. 2,5-3к стандарт качества. Обычно не люблю птицу-тройку, но не вижу в ней проблем. Скорость написания зависит, увы, от работы и ее составляющей. Бывают дни, когда ответ не заставит себя ждать и прилетит со скоростью 1-2 дня, а бывают загруженные периоды, когда ответ добирается до цели через неделю. Но я всегда предупреждаю, а еще меня можно нежно пинать с вопросом «где пост, &!@*$».
Она тысячи раз пробегала этот Путь. Тысячи раз огибала этот огромный камень, частично заросший мхом, и перелетала через ту самую маленькую ямку на тропе, что затянулась толстой коркой льда. В этот раз не проведешь. Она была сама внимательность!
«Дыши правильно!», звенело в ушах пепельноволосой девчонки, когда она пронеслась мимо столетнего дуба. В этой тишине её дыхание читалось как открытая книга и, скорее всего, один белоголовый ведьмак точно бы сказал, что она вновь дурачится, не слушает. Но она старалась как могла, пыталась стать с каждым разом всё лучше и лучше. И у неё получалось. Сегодня – точно.
В морозной тишине Цири слышала только себя и свои мысли. Слышала быстрый топот своих ножек, который сопровождался какофонией звенящего в ушах ветра.
«Быстрее, хочу ещё быстрее!», сверкнула озорная мысль в её светловолосой голове. И она понеслась. Мимо старых деревьев, камней, кустов, вперед, по тропинке – пусть не так быстро, как хотелось бы, но она очень старалась.
«Ха!», в безумном беге она улыбнулась сама себе, «и ещё раз «ха»! Я скоро обгоню и Геральта и Ламберта и Эскеля. А может и самого дедушку!». Раскрасневшаяся и довольная, уже ставшая чуть лучше по собственным оценкам, вдруг запнулась. С глазами полными ужаса и негодования, девочка сообразила, что вот-вот упадет: мелкий, коварный камушек попался на Пути, так ловко припорошенный снегом. Равновесие она потеряла моментально, руки расставила в стороны, хотя должна была выставить их вперед и смягчить падение, но вместо этого шмякнулась носом в большой и пушистый сугроб.
— Зараза!
Услышанное единожды ругательство едко впилось ей в голову. Она любила им пользоваться, хотя чаще всего в компании ведьмаков её одергивали и делали замечания. А вот ну и что? Сейчас вокруг – никого! Только маленькая пепельноволосая девочка, холодная зима, Путь и…
Цири прислушалась и ловко вскочила на ноги, даже не замечая того, что порвала штанину. Ручками она похлопала по курточке, отряхнулась от снега и в мгновение ока покралась в сторону, откуда слышала звук шагов. И слух её не обманул: незнакомый ей путник двигался на лошади в сторону Каэр Морхена, уверенно ведя животное по тайным тропкам. Цири нахмурилась и уперла руки в бока, не понимая, как так. Что за незнакомец? Кто таков и что тут делает? Почему она не знает? И сопоставив все «за» и «против» приняла единственно верное решение – следовать за незваным гостем, прячась словно тень.
Конечно, тень из неё вышла совершенно никудышная. В какой-то момент её окликнул красивый, звонкий женский голос, от которого она вздрогнула. Но доверилась словам незнакомки и все-таки вышла на встречу, стараясь показаться как можно более важной: в старых, жутко пошитых вещах, с порванной коленкой, не по размеру подшитой курточке и с деревянным мечом за спиной, она уперла ручки в бока, вступая в диалог. Незнакомка была очень уж убедительна, посему Цири с ней спорить не решилась, прикинула все мысли в голове и уверенно кивнула на предложение отправиться до крепости на лошади.
Ей хотелось задавать вопросы, самые-самые интересные, самые-самые важные, но перебросившись всего парой коротких фраз, они уже оказались у ворот Каэр Морхена. Ей казалось, что пролетело мгновение, но по правде говоря, добирались они очень долго.
«Так быстро!», раздосадованная, девочка надула губы.
Но все-таки гостья оказалась действительно хорошей. И невероятно красивой! Стоило только единожды взглянуть на эти роскошные волосы, как Цири открыла рот от восхищения. А эти красивые глаза? Улыбка, такая тёплая и добрая! Её встретили все, каждый из ведьмаков, а дедушка Весемир и вовсе был, по мнению Цири, очень уж рад, раз заключил её в объятья.
Очень скоро все, кто в этом году решил вернуться в Каэр Морхен или же приехать по приглашению, восседали в большой зале. Здесь было тепло и Цири, достаточно понежившись у камина, перебралась за стол, выискивая что-нибудь вкусное.
— Ни грибочков, ни салата! — обиженно фыркнув, девочка приметила на себе взгляд Ламберта и поспешила сомкнуть губы. Откуда ж ей было знать, что сказано лишнее? Грибы-то были вправду вкусные…
Довольствуясь всем тем, что было предложено сегодняшним холодным зимним вечером, Цири за обе щеки уплетала клецки. Она одна гремела посудой, с особым хлюпаньем пила воду, словно бы привлекая к себе внимание гостьи и желая, наконец, вырвать её из рук ведьмаков. Жуть, как хотелось узнать побольше эту Трисс Меригольд, имя которой Цири услышала от ведьмаков. Но эти самые взрослые долго общались на темы, которые девочке совершенно были не интересны. Да и что там… она их и вовсе не понимала в силу своего возраста.
Когда же тарелка Цири опустела, а вода была допита, она наконец выбралась из-за стола, тихо-тихо, словно мышка, подобралась к Трисс и выжидающе посмотрела на неё. Со стороны смотрелось жутковато, но…
— Трисс, можно я покажу тебе, какая у меня комната? И чучело, о-хо, я сама его делала! — вдруг сама того не ожидая, выпалила девочка и раскраснелась от своей смелости. — Пожалуйста-пожалуйста! Вы же ещё успеете наговориться, а меня скоро вообще спать отправят, да?
Конечно «да».
«А я не хочу спать. Мне не нравится, что в моих снах всегда так страшно. Эти крылья хищной птицы… крики и вонь, которая до сих пор иногда свербит в носу. «Это всего лишь кошмар»… а вот и нет», девочка перемялась с ноги на ногу и подняла взгляд зелёных глаз на Трисс.
<div class="name"><a href="https://balduran.rusff.me/viewtopic.php?id=72#p1132">Астарион</a></div>
<div class="inf">don’t touch me</div>
Отредактировано Astarion (2023-12-22 03:32:49)